Турбо-фолк

Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Перейти к навигации Перейти к поиску
Турбо-фолк
Направление электронная музыка, фолк-музыка
Истоки балканская народная музыка, синти-поп, европоп, военные марши
Время и место возникновения 1980-е годы СФРЮ
Годы расцвета 1980е - 1990е Балканы
Родственные
этно-электроника, поп-фолк, техно-фолк, кибер-фолк
См. также
чалга, ребетика, лаика, манеле

Турбо-фолк (серб. Турбо-фолк, англ. Turbo-folk) — музыкальный жанр, сочетание электронной и народной музыки, зародившийся в начале 1980-х в Югославии и популярный в настоящее время на Балканах. Пионерами турбофолка были исполнители Миле Китич, Бобан Здравкович, Лепа Брена и Драгана Миркович. Расцвета турбофолк достиг в 1990-е годы в Сербии. Впервые подобный термин был употреблён в песне черногорским певцом Рембо Амадеусом, который иронически называл эту музыку «какофонией»[1], описывая собственные произведения. Также ему была посвящена отдельная песня, в которой Рембо сравнил турбофолк с национализмом, алкоголем, преступностью и поп-культурой.

Турбо-фолк — это сжигание народа.
Любое ускорение этого сгорания — турбо-фолк,
Высвобождение первобытных инстинктов Homo sapiens.
Музыка — любимец всех муз,
Гармония всего искусства.
Турбофолк — не музыка.
Турбофолк — любимец масс,
Какофония на любой вкус и цвет.
Я дал ему имя.

Оригинальный текст (сербохорв.)

Turbo folk je gorenje naroda.
Svako pospješivanje tog sagorijevanja je turbo folk.
Razbuktavanje najnižih strasti kod homosapiensa.
Muzika je miljenica svih muza
harmonija svih umjetnosti
turbo folk nije muzika
turbo folk je miljenica masa
kakofonija svih ukusa i mirisa
ja sam mu dao ime

— Рамбо Амадеус, «Turbofolk», 2005 год.

Становление турбо-фолка[править | править код]

Турбо-фолк является производным жанром от фолка, подверженным влиянию западной популярной музыки. Изначально это была смесь сербской народной музыки с диско, а позднее туда добавились элементы арабских, турецких, греческих и цыганских песен. Дальнейшим развитием жанра в Греции стал жанр лаика, а в Болгарии — чалга. Существует версия, что турбо-фолк возник как реакция на тогдашнюю югославскую рок- и поп-музыку, бывшую глобализированной и вестернизированной, и таким образом, пытался обратить музыкальную сцену к сербскому фольклору[2].

В последние годы правления Йосипа Броза Тито и незадолго после его смерти (до конца 1980-х) турбо-фолк развивался в СФРЮ боле огромными темпами — начали свою карьеру многие исполнители — Бобан Здравкович, Мирослав Илич, Миле Китич, Драгана Миркович, Неда Украден, Весна Змиянц, Лепа Брена, Шабан Шаулич, Байя Мали Книнджа и Халид Муслимович. В 1985 году в Белграде Лепа Брена и Мирослав Илич исполнили песню «Живела Югославија» (серб. Да здравствует Югославия). В мае 1986 года председателем Президиума ЦК Союза коммунистов Сербии стал Слободан Милошевич. Он, как и другие руководителими СФРЮ — премьер-министр СФРЮ 1986—1989 годов Бранко Микулич, Председатель Скупштины Сербии 1988—1989-х гг., а затем председатель Президиума СФРЮ 1990—1991 гг. Борисав Йович, министр сельского хозяйства в 1986—1989 годах Сава Вуйков были большими любителями этого жанра, что привело к бешеному росту его популярности на югославских дискотеках в 1986—1999 годах.[3] Также, помимо Сербии, свои разновидности турбо-фолка появились и в других союзных республиках: например, в Хорватии, самым известными исполнителями в этом жанре являются Марко «Томпсон» Перкович (хотя его творчество больше тяготеет к фолк-року) и участница Евровидения-2006 Северина Вучкович, а в Боснии и Герцеговине в области Республики Сербской — Роки Вулович, братья Бурековичи: Самир и Махир, Миро Семберац, Дино Мерлин и Харис Джинович. Даже после распада СФРЮ в 1992 году и свержения Милошевича в 2000 году жанр не исчез, более того, турбо-фолк стал популярен за границами бывшей Югославии. Изначально в жанре турбо-фолка исполнялись патриотические песни, но затем тематика изменилась, перейдя к проблемам личных отношений.

В 2010-х годах турбофолк подхватил тенденции ретровейва, с его эстетикой киберпанка и неона. Из традиционного турбофолка выделился субжанр киберфолк, где в клипах музыкантов стали преобладать неоновые тона, футуристические автомобили и прочая разная техника, фантастические костюмы и макияж, а в музыке практически полностью исчезли живые фолковые инструменты — их место заняли синтетические или виртуальные аналоги, с характерным «кибернетическим» тембром, но в мелодической основе с традиционным «балканским» колоритом восточных мелодий и ритмов.

Турбофолк в Сербии[править | править код]

Классический сербский турбо-фолк является смесью народной музыки с электронным звуком, но в нём часто встречаются элементы ритмов рока, диско, джаза, хип-хопа и танцевальной музыки, из-за чего в Сербии его иногда называют «новокомпонованной народной музыкой» (серб. новокомпонована музика). Самым крупным лейблом турбо-фолка в Сербии является лейбл Grand Production (серб. Гранд Продукција)[4], который начал свою деятельность в 1998 году. Другими известными лейблами турбо-фолка являются «SuperTon», существующий ещё с конца 1980-х, «Diskos»[5] (основан в 1962 году) и «Фолк-диск»[6], основанный в 1990 году. Первые два лейбла располагаются в Белграде, «Diskos» — в Александроваце, а «Фолк-диск» — в городке Салаш под Заечаром.

Критика[править | править код]

Турбо-фолк зачастую подвергается критике, и эта критика исходит от людей с разными политическими взглядами. Левые (зачастую коммунисты) считают турбо-фолк довольно вульгарной музыкой, пропагандирующей низменные чувства: разврат, похоть, насилие, культ преступности, ксенофобию и агрессивный национализм[3]. Правые (преимущественно сербские националисты) и вовсе считают его чуждым сербской культуре, поскольку, по их мнениям, этот жанр основан на турецкой музыке, а элементов сербской культуры в нём вовсе не прослеживается. В России и СНГ критики сравнивают его с русским шансоном, несмотря на то, что криминальной тематики в турбо-фолке почти нет[7][8][9].

Многочисленные недоброжелатели считают, что Слободан Милошевич использовал турбо-фолк как средство тотального контроля граждан[10][11]. Знаковым событием для турбо-фолка и сербского шоу-бизнеса в целом стала свадьба певицы Цецы (псевдоним Светланы Величкович) и полевого командира Желько Ражнатовича, он же Аркан, до этого — бандита-рецидивиста и главаря фанатов белградского ФК «Црвена звезда». Данное событие также имело и символический смысл: закрепление связи между турбо-фолком и сербским национализмом[2].

Также для турбо-фолка (особенно для сербского) характерны частые случаи плагиата, преимущественно из греческой и, реже, турецкой поп-музыки (что объясняется более дружественным отношением к грекам, являющимися, как и сербами, православными христианами)[12]. Данный феномен можно объяснить тем, что Греция, как и Сербия, в своё время находилась под османским владычеством и поэтому испытала сильное турецкое влияние на свою культуру. По мере освобождения от него в странах Балканского полуострова на протяжении XIX века турецко-османское наследие стало восприниматься как чужеродный, навязанный захватчиками элемент, и поэтому элита взяла курс на вестернизацию, а народные массы всё ещё преимущественно сохраняли османское наследие в своих одежде, речи, еде, традициях и т.п. Такое двойственное и неоднозначное отношение к османской культуре привело к тремя радикальным мерам: полному отвержению османского наследия и возврат к доосманской и средневековой культуре/вестернизация с одной стороны; ассимиляция османских черт культуры с другой стороны и ностальгия по османскому владычеству с третьей стороны. Второй способ, помимо апроприации османского наследия коренными народами Балкан, предполагает, что османская культура, несмотря на принадлежность к мусульманскому и ближневосточному миру, в своей основе лежит в византийской, православной культуре. Соответственно, характерные мотивы в турецкой музыке (а также в турбо-фолке) считаются восходящими к византийской светской музыке[13]. Таким образом, песни в жанре турбо-фолк демонстрирует кризис культурной идентичности в Сербии: с одной стороны, мелодии привлекают своим экзотическим ближневосточным звучанием, что, с другой стороны, противоречит сербскому националистическому нарративу, в результате чего для оправдания данной дилеммы обосновывают византийскими корнями турецкой музыки и компенсируются плагиатом из современной греческой поп-музыки[14]. Однако встречаются случаи плагиата и из сербской эстрады: так, знаменитая «Караџићу, води србе своје», также известная как «Remove kebab», согласно исследованию, проведённому пользователю Youtube под ником serb‧fun, является компиляцией из трёх песен: «Srpska se truba sa Kosova čuje» (проигрыш на трубе в самом начале), «Zlatibore visoka planino» Раде Пройовича (мотив, под который поются слова) «Alaj volim život» Предрага Живковича (проигрыш между куплетами)[15].

В культуре[править | править код]

В 2010 году песня Желько Грмуши «Караџићу, води србе своје», которую иногда относят к турбо-фолку, стала интернет-мемом, а её отрывок получили новые названия: «Remove Kebab» (с англ. — «Убери кебаб, удали кебаб»), где под словом «kebab» подразумеваются мусульмане[16] и «Serbia strong». После этого многие песни в жанре турбо-фолк (песни Перковича и Вуловича, «Jадна Босно суверена» Сембераца (клип на эту песню был опубликован ещё в 2006 году), «Oj, Alija, Aljo», «Vojnik sreće» Дино Мерлина, «Artiljerija, Bosanac bekrija» Мухамеда Бркича (он же Хамо Брко), «Mudžahedin» и «Merhaba» братьев Бурековичей, «Eto muje sve do Beograda») также стали популярными в интернете. Последние четыре песни, по аналогии с Remove Kebab, начали называться «Defend Kebab» (англ. защищай кебаб). Пик популярности пришёлся на ноябрь 2015 года[16].

Турбо-фолк как явление, а также многие его исполнители были спародированы в мультфильме «Jet Set» 2007 года, являющийся дипломной работой режиссёра Ненада Митича. В частности, главным героем, отражающим вторжение инопланетян, является Бобан Здравкович. Инопланетяне же прибыли на Землю, чтобы уничтожить всех турбо-фолк-певцов, так как песни в данном жанре вызывают на инопланетном корабле помехи. Что характерно, Здравкович оценил мультфильм по достоинству и отблагодарил Митича за то, что тот выбрал его в качестве главного героя. А вот другой турбофолк-певец, Сейо Калач (серб. Сејо Калач, Sejo Kalač) заявил, что хоть и был оскорблён, но на создателей не обижается.[17]

Аналогичные жанры поп-музыки существуют, помимо бывшей Югославии, на всём Балканском полуострове. В Румынии это манеле, в Болгарии — чалга, а в Греции — лаика. Что интересно, в румынском и болгарском поп-фолке, в отличие от югославского турбо-фолка, используется намного меньше современных черт и больше традиционных.[источник?]

В России[править | править код]

Одну из первых попыток сочетания русской народной с современной музыкой предприняли в 1970-е годы рок-группы «Добры молодцы» и «Цветы». Однако появление музыки, более-менее похожей на югославский турбофолк пришлось на начало 1990-х — время распада СССР и широкого распространения синтезаторов. В 1995 году новосибирский певец Игорь Малинин при поддержке Павла Есенина выпускает альбом «Частушки», своим звучанием напоминавший югославский турбофолк. Позднее Малинин перешёл на русский шансон. В общем и целом черты, характерные для русской народной музыки, присутствуют во многих песнях российской поп-музыки.

Татарские народные мотивы использует в своём репертуаре группа «Сак-Сок» и певица СуперАлиса. Последняя использует в своём творчестве синтезаторы 1980-х и 1990-х, что придаёт наибольшее звучание с югославским турбофолком. Также сходство с турбофолком имеет творчество якутского исполнителя Айыы Уола.

Особенно ярко национальные традиции проявляются в поп-музыке народов Кавказа, начиная с 1990-х годов. Зачастую подобная музыка записывается в домашних студиях при помощи синтезаторов, и, как правило, пользуется спросом среди водителей-маршрутчиков и таксистов, а также часто доносится из кафе и ресторанов южных курортов. Для кавказской поп-музыки характерно использование стереотипов о кавказцах (например, для собственного имиджа, поп-певцы используют образ «романтичного, брутального джигита»), и позиционирование в качестве народной музыки, несмотря на то, что кавказская поп-музыка имеет мало общего с настоящей традиционной музыкой народов Кавказа[18]. Примером может послужить творчество Черима Нахушева (Кабардино-Балкария)[19], Айдамира Мугу (Адыгея), Шамхана Далдаева (Чечня)[18].

См. также[править | править код]

Примечания[править | править код]

  1. ↑ интервју на хрватској телевизији Архивная копия от 3 мая 2021 на Wayback Machine, емисија «Недељом у 2» од 21.05.2006.
  2. ↑ 1 2 Milena Đorđević-Kisačanin. Orientalizing Turbofolk: Balkan Hybrid Identity and Responses to Ottoman Heritage (англ.). scalar.usc.edu (9 мая 2019). — «In the thick of the Yugoslav wars, a spectacular wedding was unfolding: the turbofolk diva Ceca was marrying the notorious gangster and war profiteer Arkan. This highly televised ceremony was broadcast on one of Serbia’s biggest networks; although disparaged by the intelligentsia, it captured much of the country’s imagination. But Ceca and Arkan’s wedding carried symbolic weight as well. It cemented the association between turbofolk — a genre melding Balkan folk influences, oriental instrumentation, and modern pop-rock music — with Serbian nationalist ideology. Turbofolk had emerged in the 1980s as an antithesis of then-globalized Yugoslav pop and rock music, turning the western focus of the music scene back inwards. Despite the former regime’s condemnation of Turbofolk for its sappy lyrics and bad taste, the genre conquered the airwaves of Serbia by the 90’s and become the soundtrack to civil war.» Дата обращения: 3 июля 2021. Архивировано 9 июля 2021 года.
  3. ↑ 1 2 Ћирјаковић, Зоран. Турбо-фолк као бренд (серб.) // НИН  (англ.) (рус.. — 2004.
  4. ↑ Grand Production (Discogs). Дата обращения: 25 апреля 2019. Архивировано 17 марта 2021 года.
  5. ↑ Diskos (Discogs). Дата обращения: 25 апреля 2019. Архивировано 7 июля 2012 года.
  6. ↑ Фолк диск (Discogs). Дата обращения: 25 апреля 2019. Архивировано 21 февраля 2019 года.
  7. ↑ Балканы: движение в ритме турбо… и под него. Дата обращения: 5 ноября 2018. Архивировано 10 апреля 2019 года.
  8. ↑ Семь сербских скреп Архивная копия от 23 июля 2019 на Wayback Machine // Такие Дела
  9. ↑ Евгений Бабушкин: Веселая Воеводина. Заметки из Сербии — Евгений Бабушкин — Блог - Сноб. Дата обращения: 3 декабря 2019. Архивировано 3 декабря 2019 года.
  10. ↑ Мэтт Проджер (англ. Matt Prodger). Serbs rally to 'turbo-folk' music. BBC News Europe (11 января 2005). Архивировано 9 февраля 2019 года.
  11. ↑ Explore Taylor & Francis Online. Maney.co.uk. Дата обращения: 3 июня 2018. Архивировано из оригинала 6 апреля 2009 года.
  12. ↑ Milena Đorđević-Kisačanin. Orientalizing Turbofolk: Balkan Hybrid Identity and Responses to Ottoman Heritage (англ.). scalar.usc.edu (9 мая 2019). — «These reactions to the Ottoman heritage is what drives this modern appropriation of “eastern” musical elements (which goes as far as even direct plagiarism of Middle Eastern music). Plagiarism was not a phenomenon unique to Turbofolk; music produced in the former Yugoslavia often stole music from both western and eastern countries. <…> As for Serbian turbofolk, many songs exhibit what could be dubbed as 'oriental influences' — eastern scales, Turkish instrumentation, and intensive vocal trills — which begs the question of how original some of these songs truly are. Examining Serbian turbofolk, it becomes clear that the main source for plagiarized songs is Greek music. Much of the Greek musical tradition is inseparable from the Ottoman musical tradition; Greek music features “eastern” scales, trilled singing styles, and Ottoman-style instrumentation and percussion. <…> by the 1980s and 90s, Laiko came to strongly influence the genre of turbofolk in Serbia. The more “oriental” sounds of many Laiko songs were highly appealing to turbofolk fans because they drew on the Ottoman musical traditions firmly embedded in Balkan sound. However, as Greece was a friendly Christian nation (as opposed to a nation like Turkey), Greek music has been deemed “safe” to plagiarize. This has engendered the paradox where turbofolk stars associated with Serbian nationalism (such as Aca Lukas and the aforementioned Ceca Ražnjatović) use heavily “oriental” sounds derived specifically through Greek rebetiko.» Дата обращения: 3 июля 2021. Архивировано 9 июля 2021 года.
  13. ↑ Milena Đorđević-Kisačanin. Orientalizing Turbofolk: Balkan Hybrid Identity and Responses to Ottoman Heritage (англ.). scalar.usc.edu (9 мая 2019). — «As the Ottoman Empire advanced into the Balkans, subsuming the Christian principalities into its domain, it did more than take political control over the region. <…> The Ottoman legacy in the Balkans was so pervasive it became veined into the language, the urban landscape, and everyday rituals of eating and sleeping. It also became a formative influence on the region’s musical traditions: many of the regions instruments and scales are derived from the Ottoman music tradition. However, with the 19th century national independence movements, the Ottoman legacy was seen as an alien culture imposed from above. The new independent Balkan states began using the west as a model for their new political systems, architecture, fashion, and literature. Orientalist stereotypes from the West influenced the intelligentsia, and Ottoman culture became viewed as backwards. (Čvoro) But despite this surface modernization, the old patterns of Ottoman-era life remained in the clothing, speech, food, and buildings of the lower classes, inseparable with indigenous traditions. And with the advent of modernization and westernization, the folk costumes and music of the “old times” became celebrated for their “authenticity” and “traditions.” On the one hand, the Ottoman past was imposed and foreign; on the other hand, it was an integral influence on the “traditional” culture of the Balkans, a tradition that nationalism glorifies. This complicated position of the Ottoman past in Serbian history has led to an identity crisis of sorts, and caused complex responses to emerge. The first response is a complete rejection of the Ottoman cultural influence. In the popular historical imagination, Ottoman times were seen as an era of stagnation; therefore, most modern architecture either emphasizes European models or pre-Ottoman styles (such as the avalanche of neo-Byzantine churches built in Serbia in recent years). The second reaction is a more complex erasure of the Ottoman past through cultural appropriation. In nationalist narratives, the culture of the Ottoman Balkans simply becomes seen as something traditionally Bulgarian, Serbian, or Bosnian with minimal acknowledgement of influence or cultural continuity. <…> There are even narratives that aim to place the origins of pan-Ottoman culture with the christian Byzantine Empire. This narrative seeks to legitimize the influence of the muslim Ottoman Empire by claiming that its cultural origins are ultimately Christian. For example, Ottoman music has recognizable “eastern” scales, which are prevalent in other Balkan traditions due to shared culture. However, some Christian nations (especially Greeks) try justifying this similarity by claiming that Ottoman music is mainly derived from secular Byzantine music, signifying its ultimately authentic “Greek” origin (Pennanen). The third response is a subtle nostalgia of sorts, which is observable even in countries like Serbia, and especially with regards to the culinary arts. There is a certain kind of refinement and artisanal skill associated with the Ottomans, and the expectation is that the closer one is to the Ottoman past, the finer this artisanal skill is..» Дата обращения: 3 июля 2021. Архивировано 9 июля 2021 года.
  14. ↑ Milena Đorđević-Kisačanin. Orientalizing Turbofolk: Balkan Hybrid Identity and Responses to Ottoman Heritage (англ.). scalar.usc.edu (9 мая 2019). — «As these songs demonstrate, Serbia has cultural identity crisis. On the one hand, music with Turkish and “Middle Eastern” influences is highly appealing; on the other hand, this appeal goes against the Serbian nationalist narrative. This dilemma has never been fully acknowledged; instead it has either been circumvented through borrowings of Greek music or explained away through bogus theories about Byzantine music. But whenever Ceca Raznatović belts out a ballad with an oriental scale, it becomes apparent that turbofolk still bears the paradoxes within Balkan culture. As much as the genre wants to reject Serbia’s multicultural past, its hybrid influences showcase the fluid identity of this fascinating region.» Дата обращения: 3 июля 2021. Архивировано 9 июля 2021 года.
  15. ↑ how to make serbia strong на YouTube
  16. ↑ 1 2 Serbia Strong / Remove Kebab Архивная копия от 19 марта 2019 на Wayback Machine, Know Your Meme
  17. ↑ PRESS Online: Masakr u Grandu. Дата обращения: 9 февраля 2019. Архивировано 9 февраля 2019 года.
  18. ↑ 1 2 Булат Халилов. Шичепшин, ионика и колониализм: краткий гид по новой традиционной музыке Кавказа. Нож — Интеллектуальный журнал о культуре и обществе (29 января 2020). Дата обращения: 2 февраля 2022. Архивировано 2 февраля 2022 года.
  19. ↑ Семён Пожарицкий. Булат Халилов: «Тимур Муцураев — это чеченский культурный опыт». Нож — Интеллектуальный журнал о культуре и обществе (17 октября 2017). Архивировано 3 декабря 2019 года.

Ссылки[править | править код]

Литература[править | править код]

  • Ђурић, Владимир и Тарлаћ, Горан. Песме из стомака народа: антологија турбо-фолка. Београд: СКЦ, 2002.
  • Ћирјаковић, Зоран. Турбо-фолк као бренд. (Чланак. НИН, Број 2808 од 21.10. 2004.
Источник — https://wiki4.ru/w/index.php?title=Турбо-фолк&oldid=135155242